Сингапурское отделение Моснарбанка
Моснарбанк открыл своё отделение в Сингапуре в 1971 году. Оно ничем особо не отличалось бы от других советских банков за границей, если бы в 1976 году не пережило самый большой кризис и не потеряло при этом огромную сумму — естественно, в свободно конвертируемой валюте.
Решение об открытии отделения было принято сингапурцами в мае 1991 года. В начале июня советская сторона была извещена о том, что отделение должно быть открыто через полгода. В противном случае нужно было бы всё начинать сначала. Кстати, отделение было одним из последних иностранных банков, сумевших получить широкую лицензию.
Встал вопрос о назначении управляющего. Опытный В. В. Геращенко только покинул Бейрут (где был руководителем другого отделения Моснарбанка). По существующим правилам его трогать было нельзя. Сделаны предложения ещё нескольким кандидатам. Все категорически отказались.
Следует учесть, что столь привлекательным местом, как сейчас, в то время Сингапур не был. Дыра, при этом с отвратительным климатом!
Тогда вызвали самого молодого среди директоров — советских работников Моснарбанка — В. И. Рыжкова и объявили ему: «Принято решение…»
А Вячеславу Ивановичу тогда был только 31 год, и работа в Лондоне его устраивала во всех отношениях. Он стал руководителем отделения.
Самой важной задачей было подобрать кадры. Были сделаны объявления в трёх местных газетах: «Иностранному банку требуются банковские служащие разного уровня». Буквально на следующий день пошли предложения. За две-три недели было получено 6–7 тыс. предложений. На каждое место было много очень серьёзных кандидатур. Принято решение о наличие банковского опыта не делать ключевым вопросом при отборе сотрудников. В итоге банковских профессионалов в отделении оказалась примерно половина. Остальные имели университетское образование в других областях. Оказалось, что они лучше адаптировались к нашим требованиям, легче обучались. Первоначальный штат, жёстко регулируемый местными властями, состоял из 25 местных сотрудников и четырёх советских — управляющего, его зама, главного бухгалтера и экономиста.
Самое ответственное было найти первого местного руководителя. В результате поисков в банке появился По Конг Тео (Poh Kong Teo) — достаточно зрелый банкир 1926 года рождения.
Поддержку банка осуществляла юридическая компания «Ли энд Ли». Её возглавляли жена премьер-министра страны Ли Куан Ю — Чу и его брат — Ли Ким Ю, или, как его все звали, — Дэнис.
21 ноября 1971 года состоялось официальное открытие отделения Моснарбанка в Сингапуре и приём по этому поводу.
Задачи перед банком были поставлены большие. По словам Рыжкова, Моснарбанк (по молчаливому согласию руководства Госбанка СССР) в то время старался войти в сотню крупнейших банков мира. Тео в своей «предвыборной речи» обещал превзойти коллег из Бейрутского отделения Моснарбанка через год. На банкете по поводу открытия отделения Моснарбанка Тео сказал многозначительную фразу о том, что он покажет Сингапуру, что может сделать настоящий китайский банкир. Предложения о быстром развитии Сингапурского отделения легли на благодатную почву.
Кстати, планировавшаяся только на третий год прибыль была получена отделением уже в 1973 году.
За один год отделение стало крупнейшим иностранным банком Сингапура, уступая только паре местных государственных. У него в залоге была буквально половина острова. К 1975 году банк имел более 1000 клиентов и довёл свой кредитный портфель до 2,5 млрд сингапурских долларов, что составляло тогда более 1 млрд долларов США. Банк занимал пять этажей в центральной части города, на Робинзон-роуд, 50.
Один из первых, кого привёл в качестве клиента Тео, был Энг Тен Фонг (Ng Teng Fong). Тогда ему было 44 года (1928 г. р.). В 1960-е годы он создал компанию Far East Organization, ставшую в 2006 году самой крупной частной компанией Сингапура. Компания воздвигла только в Сингапуре 700 апартаментов, отелей и офисных зданий, в том числе очень популярный в стране Orchard Central. А Fullerton Building — шестизвёздочный отель, построенный Энгом, — всемирно известен.
Основными направлениями работы отделения были кредитные операции. За два года по их объёмам оно почти догнало главную контору в Лондоне. Доходы тоже демонстрировались огромные. Страна находилась на подъёме, быстро отстраивалась, требовались большие вложения в экономику.
Созданное отделение сразу попало в деликатное положение: юридически оно подчинялось Лондону (а значит, там несли за него ответственность), а фактически им руководили из Москвы. Такая ситуация с вариациями продолжалась до 1991 года, да и впоследствии акционеры иногда пытались руководить отделением напрямую. Внимательно следил за работой советского банка в далёком Сингапуре когда-то благословивший его открытие председатель Совмина А. Н. Косыгин. В 1973-м он встретился с руководителями совзагранбанков.
В середине 1975 года серьёзный экономический спад в мировой экономике получил своё развитие в Юго-Восточной Азии, затронув в первую очередь операции с недвижимостью (цены упали больше, чем в два раза), строительство, судоходное дело (шипинг), промышленное производство, а затем и торговлю, то есть всё то, чем особенно активно занималось отделение Московского народного банка в Сингапуре.
В Сингапуре был принят ряд законов, ограничивавших операции с земельной собственностью для иностранцев. У советского банка появились очевидные трудности.
Уже в 1976 году кризис в Юго-Восточной Азии стал настолько глубоким, что многие компании Сингапура и Малайзии становились некредитоспособными. Именно тогда информация и прошла в прессу. Началось всё с холдинга Амоса Доу, взявшего у нашего банка кредитов на сумму свыше 200 млн сингапурских долларов.
Тем временем в конце 1975 года закончился срок нахождения в Сингапуре руководителя отделения В. И. Рыжкова. Он вылетел в Москву, его в начале 1976 года сменил С. А. Овсейчик, приступивший к работе, не представляя масштаба существующей проблемы. Обстановка же в Сингапуре становилась всё более напряжённой, и новый руководитель направил пару телеграмм во Внешторгбанк, просил помощи — он хотел разобраться с ситуацией. Было уже ясно, что ему одному со всем клубком проблем не справиться.
А. Н. Косыгин вызвал председателя Госбанка СССР М. Н. Свешникова и устроил ему взбучку, почему тот не докладывал. После чего распорядился: «Завтра в Сингапур вылетает председатель Внешторгбанка СССР Юрий Александрович Иванов. Пусть возьмёт с собой кого считает нужным и докладывает постоянно обо всём мне и вам!»
В результате для выяснения положения дел оперативно была создана высокопоставленная комиссия специалистов из Госбанка и Внешторгбанка СССР во главе с Ю. А. Ивановым. В состав делегации вошли высококлассные специалисты: Альберт Георгиевич Воронин, Томас Иванович Алибегов, Галина Аполлоновна Титова, Валентин Дмитриевич Будённый. Когда было необходимо, приглашали адвоката Дэниса Ли с его командой. Делегация вылетела в Сингапур в марте 1976 года и работала там, подготовив к 1 сентября итоговый доклад.
Все кредиторы были распределены по членам комиссии. Работы было много. В той ситуации нельзя было ждать. Требовалось как можно быстрее оформить правильно все залоги, что потом и сделал В. В. Геращенко.
В результате проверки было признано, что около трети баланса банка следует рассматривать как сомнительную и плохую задолженность.
И вот здесь выяснилось, насколько непрост был китайский заместитель Рыжкова — Тео. Благодаря ему банк чрезвычайно глубоко увяз в оказавшихся рискованными операциях.
Однако Тео при разборе причин кризиса не смогли ничего инкриминировать, в первую очередь потому, что привлекать к ответственности его пытались, естественно, не по нашим, а по сингапурским законам.
В. И. Рыжкова приговорили к высшей мере наказания, Ю. А. Балагурову дали восемь лет лишения свободы, в связи с амнистией срок сократили до четырёх лет. Остальные «отделались» потерей работы.
В октябре 1976 года был отправлен в отставку председатель правления Госбанка СССР М. Н. Свешников. На его место назначили В. С. Алхимова.
Тем временем Рыжков ждал исполнения приговора. Вячеслав Иванович подавал апелляцию, ему отказали. Новое руководство Моснарбанка и отделения банка в Сингапуре активно занялось организацией в Юго-Восточной Азии судебных процессов против должников. Для успешного проведения этих процессов были необходимы живые свидетели, в первую очередь, главный — бывший управляющий банка. Тем более что на показания Тео рассчитывать не приходилось. А на кону стояли огромные средства!
В этой ситуации по инициативе В. В. Геращенко появилась коллективная петиция Госбанка СССР в ЦК КПСС и Президиум Верховного Совета о целесообразности использования В. И. Рыжкова как свидетеля в судебных процессах против должников банка. И в этих высоких организациях оказались разумные люди. Они дали ход документу, и согласие было получено.
Закрытие отделения Моснарбанка, а за ним, возможно, и главной конторы в Лондоне вызвало бы сильный кризис доверия ко всем остальным советским банкам за границей и в конце концов резкое падение доверия к платёжеспособности СССР.
Было ясно, что новому руководству предстоит большая работа. Банк потерял контроль над операциями, в первую очередь, в Гонконге, Малайзии и Индонезии.
В январе 1977 года руководителем отделения был назначен Виктор Владимирович Геращенко, работавший до этого председателем правления другого советского загранбанка — Ост-Вест Хандельсбанка во Франкфурте-на-Майне.
После вынесения приговора сотрудники отделения начали работу по возврату долгов. Долго пришлось Виктору Владимировичу ходить по судам разных стран, возвращая выданные необеспеченные кредиты. Он участвовал не менее чем в 125 процессах, большинство Моснарбанк выиграл (хотя зачастую только де-юре).
Геращенко, несмотря на указания из Центра поскорее ликвидировать все проблемы любыми средствами, пытался всеми силами поддерживать и развивать бизнес банка. И итоговые потери благодаря такой политике и упорной, кропотливой многолетней работе были значительно уменьшены. Правда, Геращенко неоднократно критиковали за «неэффективное выполнение указаний ЦК КПСС».
Когда у банка начались серьёзные проблемы, подключился Дэнис Ли. Он занимался выбиванием долгов нашему банку вплоть до 2005 года! Срока давности на это в Сингапуре нет.
Политика Геращенко привела к тому, что потери банка были сокращены в три раза! А некоторые кредиты возвращались и через 30 лет.
В 1981 году В. В. Геращенко покинул Сингапур. Новым управляющим стал Владимир Алексеевич Дровосеков. Напряжение к этому моменту спало. Принятые меры подействовали, и Советское правительство не уделяло уже такого, как прежде, внимания банку.
После развала СССР отделение в Сингапуре попало в непростую ситуацию: главный акционер Моснарбанка — Внешэкономбанк — обанкротился и не мог ничем помочь. И если в Лондоне Банк Англии закрывал на это глаза, понимая, что ситуация политическая, а не коммерческая, то сингапурские власти стали на формальную позицию, требуя у руководителей банка ответа: когда у них появится дееспособный акционер. Запросы приходилось регулярно переадресовывать Центральному банку России. Следовало срочно переоформлять акции.
Такое решение было принято в феврале 1992 года. Новым акционером Моснарбанка стал Банк России. Желая урегулировать положение, заместитель председателя Банка России Д. В. Тулин несколько раз приезжал в Сингапур, встречался с валютными властями, давал обещания не бросать отделение на произвол судьбы.
А вот оказывать финансовую поддержку Моснарбанку Банк России начал уже в декабре 1991 года, так что появилась надежда на выживание. Проверка банка контрольными органами Сингапура, начавшаяся ещё в ноябре 1991 года, продолжалась до 23 марта 1992 года! Только после её окончания в отделении вздохнули спокойно.
Рутинная, напряжённая работа по восстановлению и укреплению банка продолжалась полтора-два года. После этого отделение вернулось на уровень августа 1991 года.
В работе с персоналом произошли большие изменения. Общий штат отделения был 60–70 человек. В 1990-х годах не стало иммиграционных квот валютных властей (установленных ранее для коммунистических стран) на число российских граждан, работающих в банке. В 1970-х годах это число ограничивалось тремя. В. В. Геращенко, ссылаясь на сложное положение банка, пробил четвёртое место.
Теперь официальных квот не стало, но местные власти продолжали защищать свой внутренний рынок от эмиграции, поэтому каждое приглашение иностранца по-прежнему надо было обосновывать в Министерстве иммиграции.
К середине 1997 года Сингапурское отделение банка перешло на самофинансирование. Депозитная линия Центрального банка ещё существовала, но эта помощь постоянно уменьшалась.
Однако осенью 1997 года разразился азиатский, а за ним, в 1998 году, и российский финансовый кризис. Вопрос о российском риске и возможностях акционеров по финансовой поддержке Моснарбанка, в случае возникновения такой необходимости, опять вышел на первый план. Отделение, как и в 1991 году, оказалось в центре внимания валютных властей Сингапура — МАСа (Monetary Authority of Singapore — MAS), выполняющих функции центрального банка страны. Всё пошло по уже знакомому сценарию: комплексная проверка отделения, запрет на увеличение российских активов, лимитов на Россию, работу с российскими банками и перевод прибыли отделения в главную контору в Лондон, строжайший контроль за состоянием ликвидности отделения.
Начинать укрепление позиций отделения в Москве и на российском рынке в целом решили через Пекин. Помимо местного персонала, насчитывавшего около 65 человек, в отделении работало всего трое российских граждан: Семикоз, Гревцев и А. М. Чарушин, занимавшийся операциями на рынке облигаций. Через некоторое время в отделение пришёл Е. В. Красавцев, прежде работавший в «Росвооружении». Он будет постоянно находиться в Москве и отвечать за взаимодействие с российскими клиентами отделения.
В начале 2001 года в Москве появилась идея вычленить из отделения в Сингапуре самостоятельный банк с новой лицензией, акционером которого стал бы Внешторгбанк. Начались консультации с валютными властями Сингапура. Развитие операций отделения зависло и отошло на второй план.
Как уже отмечалось, в отличие от других совзагранбанков и главной конторы Моснарбанка в Лондоне, у Сингапурского отделения исторически сложилась собственная клиентская база. Её основная масса состояла из местных компаний средней величины. Однако среди клиентов были и крупнейшие компании Сингапура, занимающиеся недвижимостью и нефтепереработкой. Например, Far East Organization, принадлежащая старейшему клиенту банка Энг Тенг Фонгу.
Эта клиентская база обеспечивала отделению стабильный доход, в том числе за счёт предоставления компаниям-заёмщикам услуг по документарным операциям и краткосрочного кредитования от 3 до 6 месяцев.
В октябре 2006 года Московский народный банк был переименован в ВТБ Банк Европа. Началась его «новейшая» история.
Кротов Н. И. Московский народный банк. 100 лет истории. М.: Международные отношения, 2011
Кротов Н. И. Внешэкономбанк. История банка. История страны (в 3 томах). — М.: РОСТ Медиа, 2014. — Т. I-III.
